Михаил Ланцов - Александр. Книга V [СИ]
— Никак нет. За исключением разбитых нами двух батальонов, остальные разбросаны отдельными частями по всей округе. Один даже с юго-восточной стороны Плоешти прикрывает.
— Даже так? — Удивился Бардовский.
— Допрошенные сообщили нам о том, что знаю про успешное наступление первого корпуса к востоку отсюда. А также о том, что идут бои на подступах к Констанце.
— Так ведь бои за Бухарест не начинали, откуда такие опасения с южного направления?
— Пять дней назад неизвестные взорвали мост через реку Яломицу, а три дня назад к югу от Урзичени видели разъезд казаков, ведущих глубокую разведку.
— Хм. Какими силами охраняют штаб бригады?
— Ротой. Если, конечно, не усилили за минувшее время.
— Хорошо. Николай, — обратился Добровольский к ординарцу. — Пригласи ко мне ротмистра Коровьева и сотника Черногривого.
Спустя минут пять.— Значит так, орлы. Вот тут, — Добровольский указал пальцев в деревушку, — стоит штаб турецкой бригады. По разведданным ее охраняет всего рота солдат. Берете своих бойцов и немедленно выдвигаетесь. Задача — штаб взять, охрану перебить. Офицеров и документы желательно взять без сильных повреждений. Если таковое не будет возможно — вырезайте все и возвращайтесь. Даже при удачном исходе в деревне задерживаться не стоит. Старшим пойдет Коровьев. Вопросы есть?
— Никак нет.
— Тогда с Богом.
…
— Николай Федорович, — Добровольский устало взглянул на полковника, — только что получил депешу от Ивана Аркадьевича. По итогам боя у нас восемнадцать человек убито, пятьдесят четыре — ранено, из них шесть — тяжело.
— А по туркам итог подвели?
— Иван Аркадьевич опасается преждевременных выводов. Там очень много раненых, а силы полковых медиков не безграничны.
— Он боится, что утром мы будем вынуждены продолжить похоронные дела?
— Именно так. Иван Аркадьевич считает, что девять из десяти раненых турок до утра не доживет. Их очень сильно посекло шрапнелью и осколками гранат. Вы же помните, когда штурм траншей начался, наши солдаты начали забрасывать турок гранатами… — Добровольский запнулся. — У нас даже перевязать их нечем. А если бы нас так?
— Много легкораненых и здоровых? — Проигнорировал это уточнение Бардовский.
— Сотни полторы.
— Может это и к лучшему. — Задумчиво произнес Бардовский. — Чем сейчас меньше пленных, тем лучше. А то, не ровен час, эти три полка пойдут нас на зуб пробовать. Кстати, Иван Степанович, что вы думаете об организации обороны? Как лучше стать?
…
Глава 5
Новосильский Федор Михайлович стоял на мостике флагманской канонерской лодки первой эскадры. В его голове крутились далеко не радостные мысли о том, каким образом пусть и столь большой группой, но канонерских лодок получиться потопить довольно современные турецкие броненосцы. Да, кое-какое преимущество в количестве орудий, у него имелось, но вес бортового залпа и водоизмещение уступали столь решительно, что Федору Михайловичу вся эта затея казалась самоубийственной авантюрой.
— Федор Михайлович, — прервал практически медитацию командующего Черноморским флотом Андрей Иванович Никонов, — справа по курсу видны дымы. Визуальное наблюдение пока недоступно.
— Думаете турки?
— Похоже на то. По данным нашей разведки турецкая эскадра должна быть где-то в этом районе.
— Передайте по эскадре полную боевую готовность и, Андрей Иванович, голубчик, пусть соберут людей на молитву.
— Вы думаете…
— Я уверен, что многих мы сегодня не досчитаемся. Если, конечно, эти дымы ожидаемые нами турецкие броненосцы.
…
Спустя час непрерывного ожидания, вынырнув флагманом флота из-за мыса в залив, Федор Михайлович увидел то, что так его тяготило — турецкие броненосцы.
— Поворот на три румба вправо.
— Есть поворот на три румба вправо, — козырнул Андрей Иванович. Суета выполнения приказа довольно быстро затихла, и началось томительное ожидание. Турецкие броненосцы неумолимо надвигались своей кильватерной колонной, а лицо Федора Михайловича все серело и серело от напряжения.
— Андрей Иванович, поднимайте сигнал к действию по третьему конверту. И сами прочтите. — Никонов, козырнул, отдал все необходимые распоряжение, вскрыл конверт и углубился в чтение. Потом поднял удивленные глаза и произнес:
— Вы серьезно?
— Да, Андрей Иванович. Противник сильнее нас в бортовом залпе, броне, водоизмещении и скорости. Но на нашей стороне точные и весьма скорострельные пушки с неплохими снарядами. Донные инерционные взрыватели позволили придать нашим фугасам недурные бронебойные качества. Сколько турок может делать выстрелов со своих махин? Хорошо есть раз в пять минут. А мы?
— Со столь малой дистанции мы совершенно спокойно сможем давать по четыре выстрела каждым стволом. Плюс мортиру подключим. Она вполне может зацепить турка, дистанции ведь смешные. Но ведь и они нас зацепят, да не раз.
— Зацепят. Непременно зацепят. Только не забывайте, что у их махин очень сложное наведение, на малых дистанциях, угловые смещения будут весьма велики. Кроме того у турок, кроме монитора, все корабли батарейного типа, а у нас орудия на поворотных платформах в барбетах стоят. Я совершенно убежден, что нам нужно идти в самый ближний бой и стрелять противника практически в упор. Как говаривал Ушаков: "На пистолетный выстрел!"
…
И вновь наступило гнетущее ожидание. Новиков теребил пуговицу на мундире и мучительно всматривался в приближающиеся корабли противника.
Сэр Эндрю, наблюдатель от британского Адмиралтейства, стоял на мостике флагманского броненосца "Азари Шевкет" и явным удовольствием вглядывался в наплывающие корабли русских, которые даже не соизволили построиться кильватером. Как шли походными колоннами, так и нападают.
— Что они творят? — Удивленно спросил Осман-паша.
— Совершают самоубийство, — улыбнулся сэр Эндрю. — Впрочем, в их случае иного и не остается. Уйти от нас они не могут, победить тоже. Так что, хвалите Аллаха за сегодняшнюю победу. Эти малышки могли натворить дел в прибрежных осадах, а сегодня мы пустим их на дно.
— Почему они не стреляют? — Осман-паша теребил бороду. — Канонерки имеют орудия на поворотных платформах, то есть, они могут вести обстрел довольно приличных радиусов. И, судя по дистанции, мы вполне в зоне поражения.
— А толку, уважаемый Осман-паша? На такой дистанции их легкие посудины будет отдачей даже столь смешных пушек сильно раскачивать, что сделает совершенно никчемной эффективности обстрела. Они просто не будут попадать.
— Двадцать кабельтовых… — Осман-паша прошелся по рубке в сильном смятении. — Не нравится мне все это. Вас не было при Синопе, а вот он, — Осман-паша указал рукой в сторону русских кораблей, — был. Новосильский командовал второй колонной эскадры Нахимова.
— Их скорострельность три-четыре выстрела в минуту, а наша всего выстрел в пять минут, — задумчиво произнес сэр Эндрю. Поднял глаза, встретился взглядом с адмиралом и скомандовал: — Восемь румбов вправо! Эти черти хотят задействовать преимущество своих скорострельных пушек и разнести нас в ближнем бою в щепки!
— Восемь румбов вправо! — Закричал Осман-паша и тревожно сглотнул. — Успеть бы. — Сэр Эндрю повернулся лицом к наплывающим колоннам русских канонерских лодок и печально усмехнулся.
— По всей видимости, самоубийство откладывается. — Сказал сэр Эндрю и зло сплюнул. — Левый борт к бою!
— Левый борт к бою! — Повторил за ним Осман-паша и артиллеристы с сигнальщиками пришли в движение.
…
Тем временем, османская эскадра начала делать довольно резкий поворот. Заметив эту ситуацию, Новосильский отдал приказ на беглый огонь. В конце концов, две мили не так уж и много. Да, сильный разброс снарядов, но помешать турецким канонирам было необходимо.
Колонны приняли три румба влево и стали выстраиваться уступом, дабы задействовать как можно больше орудий. Уже через десять минут основной маневр был завершен и все сорок пятидюймовых пушек били на своей максимальной скорострельности. Каждый экипаж выбирал свою цель сам, стараясь не наваливаться на одного, дабы не мешать всплесками от своих снарядов, пристреливаться.
Турки тоже стали отвечать. То тут, тот там броненосец обрастал весьма приличным облаком густого белого дыма, сопровождая все это раскатистым грохотом. А огромная чугунная "дура" диаметров от 203 до 229-мм поднимала впечатляющих размеров столб воды вблизи русских канонерок. Конечно, точность стрельбы этих исполинов оставляла желать лучшего, особенно в свете отвратительной подготовки экипажа, но изредка случались и попадания. Отсутствие водонепроницаемых перегородок и общая слабость конструкции сказывались на канонерских лодках таким образом, что ни одна из них не могла выдержать ни одного попадания столь грандиозного калибра. Совершенно не обязательно лодка шла ко дну, но вот теряла ход и выбывала из боя совершенно точно.
